Друзья, я ничего не «передёргивал», приводя в пример Книгу Исуса Навина. Я могу очень много разных людей назвать, живших в разные эпохи, которые примерно так и поступали, да и теперь ещё поступают кое в чём.
Надо заметить, что единственный инструмент, которым мы открываем для себя Слово, - это ум Христов, данный нам Господом. И другого ума у нас уже и нет, о чём бы мы ни думали, мы не отделяем себя от Христа. Давайте подумаем. Вот Вы, Оля, справедливо пишете, что бывали случаи, когда запуганный неприятием родителей ребёнок, даже убегал из дома насовсем, быть может, даже погибал где-то. Я процитирую:
Ребенок знал, чем это грозит дома, знал, что родители никогда не будут на его стороне, что они любят его только хорошим, ведь об этом он так часто слышал в детстве. И ушел из дома. Ужасные ситуации. Я хочу быть настоящим другом для моих детей. Чтобы они знали, что мама и папа всегда их любят и что дом, это то место, где он всегда найдет поддержку (конечно, ремень там тоже есть), ласку, заботу и любовь.
Действительно прекрасные слова. Но чего же боится ребёнок, только ли какого-то психологического, морального бойкота со стороны родителей? Может быть, он не в последнюю очередь, боится и ремня? Как правильно сказала Аня, телесное наказание ничего, кроме бессилия родителей, не демонстрирует. Рассмотрим эту истину на примере брата Кеннета Коупленда. Он считал (а, быть может, и теперь не смотря ни на что, считает), что надо наказывать ребёнка. Так он и поступал со своим старшим сыном. Однако сын вырос и когда он, пользуясь словами брата Конвела про «трёхлетку»

, из трёхлетки превратился в двадцатитрёхлетку

, по крайней мере, в 16-18 летку, то бить его стало не так-то просто (а необходимость не исчезла), он и сам кому хочешь накостыляет, жлоб здоровый

. Для брата Кеннета и сестры Глории, его супруги, Джон, конечно же, всё равно остался их любимым мальчиком, и они отнюдь не хотели опускать (или умывать) руки, видя, как он идёт не по Божьему пути. Но что же им оставалось делать? Они стали за него усиленно молиться. Больше они ничего не могли сделать. И это помогло.
У великого брата Орала Робертса старший сын, арестованный за употребление и хранение наркотиков, покончил с собой. Брат Робертс не снимает с себя ответственности за это. Он не говорит, что вот, мол, отец за сына не отвечает, что и у пророка Самуила были нечестивые дети и т. д. Нет, он скорбит и говорит, что это его вина. Но он не говорит, что это случилось из-за того, что он мало бил сына, он говорит, что, посвятив себя на 100% служение, исцеляя и возлагая руки на тысячи больных в день в разных местах страны и мира, слишком мало уделял внимания собственным детям, не видя их иногда неделями.
То, что Наполеон говорил о телесных наказаниях, связано непосредственно с его детством. Его мать наказывала его телесно и даже много лет спустя он спрашивал её: «Мама, зачем ты меня била?». Во что это вылилось? С одной стороны, в то, что Франция на 100 лет опередила весь мир, отказавшись от палочной дисциплины. Наполеон формулировал это так: «Чего же можно ждать от людей обесчещенных? Как может быть чуток к чести тот, кого в присутствии товарищей подвергают телесным наказаниям?». Это шло из детства. Он чувствовал себя обесчещенным, будучи ребёнком, и этой обиды он не забыл и став взрослым. Можно сказать, что хоть и по принципу отрицания, это пошло на пользу. Но с другой стороны, это был человек очень жестокий, хладнокровный, ставивший себя выше всяких понятий морали. Это тоже не в последнюю очередь шло от детских впечатлений. Не каждый станет таким, как Наполеон, оттого, что родители наказывали его в детстве. Но, например, у нас с мамой не было бы таких добрых отношений, если бы она меня в детстве била. Это было бы совершенно невозможно. Я, быть может, чувствовал бы свой долг перед родителями, уважительно бы к ним относился, но любовь? Вряд ли.
И брат Конвел не прав, когда говорит о том, что, мол, речь идёт только о собственных детях. Когда в обществе допускается мысль о телесном наказании ребёнка, это выливается за пределы семьи. Воспитатели и учителя бьют детей. Кому-то из родителей это быть может и не понравится (если они об этом узнают), а кого-то и порадует. Например, брат Кеннет Коупленд рассказывал, что его мать звонила учительнице в младшей школе и говорила в том духе, что если Кеннет себя будет плохо вести, знаю я этого сорванца, то уж вы мисс Джонс всыпьте ему как надо…