«Когда взираю я на небеса Твои — дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил, то что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?» (Пс.8:4,5)
Интересно, что в этом псалме нет упоминания о солнце, а говорится лишь о ночных светилах. Это черта, отличающая пастухов от земледельцев. Другие исследователи относят время написания этого псалма к периоду царствования Давида. Если это так, то вот, что замечательно: Давид, будучи царем, оставался в душе пастушком, который под светом звезд слагал свои песни. Давид хорошо знал, откуда вся эта красота в мире. Вы знаете, человек, который близок к природе, ближе и к её Творцу! Природа сама проповедует о Боге. Как-то я с начальником беседовал, он говорит: «Ты хорошо мне все объясняешь, но я не верю». Я тогда вывел его из помещения и говорю: «Николай Александрович, пусть не я буду тебе говорить, пусть тебе скажет эта природа. Откуда всё это?» Вы знаете, он заплакал и говорит: «Вот и я сам себе задаю этот вопрос, откуда такая красотища?» Кто может ответить? Наука? Она сама себе противоречит, слишком необъятен и сложен этот вопрос. Откуда это сложнейшее устройство органов, дивное сочетание красок и звуков, необъяснимо сложное поведение живых существ? Если на эти вопросы отвечать сложно, как это делает человек, то это и понять тоже сложно. А наивной душе пастуха сложности не надо. Он по природе видит почерк Творца, и душа его восклицает: «Господи, Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле!» (Пс.8:10).
Но кто-то скажет: «Нельзя отрицать науку, если все будут наивны, как пастухи, тогда прогресс остановится». Нет, не остановится. Давид при своей наивности был лучшим царем Израиля. Да, он ошибался, но как он каялся! Когда Бог обличал его, он не спорил, а падал ниц перед Ним и плакал, прося прощения. Мы не отрицаем науку, на примере Давида видно, что можно быть великим царем, имея наивное, чистое сердце. Точно также можно быть ученым, наивно веря Богу. И это на самом деле ключ к пониманию всех тайн мироздания. Так что всегда сохраняйте детскую наивность в отношениях с Богом, кем бы вы ни были.