«Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины» (Иоан.19:23,24)
Мы уже говорили о том, что преступник, приговоренный к распятию, шел на место казни в сопровождении четырех воинов. В качестве награды за их неблагодарную работу, солдатам доставалась одежда казненного. В Палестине каждый мужчина традиционно имел пять обязательных предметов одежды: обувь, головной убор, пояс, нательную рубаху — хитон и халат. Таким образом, пять наименований одежды пришлось делить на четыре части. Воины по договоренности между собой разделили все, кроме хитона. Хитон был бесшовный, сотканный сверху, как единое целое. В древности люди очень ценили одежду без швов, существовало суеверие, что коль одежда без швов, то и тело цело. А разрезанный на четыре части хитон стал бы никому не нужными кусками тряпки. Поэтому воины решили бросить о нем жребий. Ни одна другая сцена не показывает так, как эта, равнодушия людей к Христу. Там на Кресте Христос умирает в страшных муках, а у подножия Креста, как ни в чем не бывало, воины бросают жребий о Его одежде. Иоанн увидел в этом исполнение ветхозаветного пророчества (см. Пс. 21:19). Интересно проследить, как осуществляются в наши дни древние пророчества. Например, Иисус сказал: «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Лук.18:8). Можно ли считать это пророчеством? Во всяком случае, у Него были, по всей видимости, серьезные основания полагать, что у христиан вера с годами займет второстепенное место, а на первое место выйдет то, что, образно говоря, является одеждой тела Христа, то есть различное церковное имущество, должности, жалование, титулы. За это современные христиане часто без всякого зазрения совести и, не взирая на распятого Христа, спорят, а иногда, буквально дерутся, нарушая заповеди любви. Взгляните, а нет ли чего-либо подобного в вашей церкви?