Христианские притчи, духовное чтение

«Кое-кто из них стал плевать в Него и, закрыв Ему лицо, бил по голове и говорил: — Вот теперь пророчествуй! Затем Его стали избивать слуги» (Мар.14:65 Р.В.)

Разнузданное и низкое поведение членов синедриона, о котором мы читаем сегодня, мало напоминает поведение членов высшего суда. Кто из вас поверит, что таким людям можно было бы доверить хоть какое-то дело, требующее справедливого решения? Вчера мы говорили о том, что это дьявол подталкивал первосвященника и с ним весь синедрион к состоянию, в котором их грех уже не имел извинения. И дьявол добился своего. Теперь, когда они уже переступили через страх Божий, не осталось никакого мерила чести, морали или хотя бы просто приличия, которое могло бы хоть как-то сдерживать их. Можно с уверенностью сказать, что они готовы были растерзать Иисуса на месте, если бы не страх перед Римской властью, которая не простила бы им такого произвола. Судя по репликам членов высшего суда, которые, плюясь и нанося Иисусу удары по голове, кричали: «Вот теперь пророчествуй!», — их в словах Иисуса возмутило именно пророчество о грядущем суде. Большинство из них слышали притчу о виноградарях, которой Иисус обличал их в храме, и они хотели схватить Его прямо там: потому что смысл всей притчи выражался в следующих словах: «Что же сделает хозяин виноградника? — Придет и предаст смерти виноградарей, и отдаст виноградник другим» (Мар.12:9). Этого их гордое самолюбие не могло простить Иисусу, и они при первой же возможности, стали вести себя, как Его заклятые враги, становясь на путь полного неповиновения Богу.

Здесь мы находим также иллюстрацию еще одной истины: проявления низменных чувств заразительны. Слуги первосвященника тут же прониклись этим духом вседозволенности и вслед за членами синедриона стали избивать Иисуса. Если руководители отступают от норм морали и истины, этим немедленно заражаются их холопы, что приводит к утверждению власти дьявола в таком сообществе.

«Но Иисус молчал и не давал ответа. Первосвященник снова спросил Его: — Ты — Помазанник, Сын Благословенного? — Я, — ответил Иисус: — И вы увидите Сына человеческого сидящим по правую руку Всемогущего и идущим с облаками небесными. Первосвященник, разодрав на себе одежды, сказал: — Зачем нам еще свидетели? Вы сами слышали кощунство! Каким будет ваше решение? И все признали Его виновным и приговорили к смерти» (Мар.14:61-64 Р.В.)

Обратите внимание на то, как дьявол подталкивал первосвященника и с ним весь синедрион к состоянию, в котором их грех уже не имел извинения, как Сам Иисус сказал: «Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем. Ненавидящий Меня ненавидит и Отца моего» (Иоан.15:22,23). Вот Он пришел, причем они сами привели Его на суд. Он молчит, но они сами спрашивают Его: «Ты ли Мессия?» И Он отвечает им положительно: «Я». Теперь никто из присутствующих в той комнате не мог сказать, что не знал, Кто стоял тем ранним утром перед ними. У них был выбор: либо поверить Иисусу, пасть перед Ним и поклониться Мессии, либо продолжить суд и завершить дело предания Его на смерть. Они избрали второе и тем самым подписали приговор, но не Иисусу, а самим Себе, поскольку они расписались в своей ненависти к Богу. Что же касается Иисуса, то их приговор не имел над Ним власти, потому что ничто земное не могло помешать Ему занять Свое место по правую руку Всемогущего. И еще Иисус напомнил им о том дне, когда уже не люди будут судить Его, а Он явится на облаках, чтобы совершить Свой суд над землей и её обитателями (ср. Мар.13:26). Возможно, именно это предупреждение о грядущем суде окончательно вывело первосвященника из себя, что привело к вынесению смертного приговора Иисусу.

В поведении первосвященника и синедриона для нас содержится яркий пример отсутствия в людях страха Божьего, который есть не боязнь Бога, а боязнь в силу своего обольщения стать противниками Бога.

«Ибо многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против Него и говорили: мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный. Но и такое свидетельство их не было достаточно. Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что Ты ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют? Но Он молчал и не отвечал ничего» (Мар.14:56-61)

Свидетельские показания на заседании синедриона давались и брались в индивидуальном порядке и действительными признавались только те из них, которые совпадали в мельчайших деталях. Как видно из описания процесса, организаторы судилища над Иисусом позаботились о том, чтобы собрать достаточное количество лжесвидетелей, несмотря на столь ранний час. Но все их «свидетельства» были настолько вздорными и противоречивыми, что даже при всей предвзятости судей, их нельзя было считать действительными. Возможно, те свидетельства и могли служить основанием для какого-либо наказания Иисуса, но не для осуждения Его на смерть. А это не удовлетворяло заговорщиков.

Но обратим внимание на поведение Иисуса. Несмотря ни на что, он полностью держал свои эмоции под контролем. Слова лжесвидетелей могли казаться Ему обидными и возмущать Его чувства своей лживостью, но Иисус не реагировал на них, не отвечая ни слова. Как часто нам не хватает такого владения собой, как бывает легко людям зажечь в нас обиду, заставить нас начать говорить горькие слова, ожесточиться. Секрет такой высокой степени самообладания Иисуса был в полной духовной гармонии с волей Небесного Отца. Он не видел в людях врагов, несмотря на то, что они на самом деле были преступниками. Это помогает нам глубже понять следующие слова Писания: «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Еф.6:12).

«Первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти; и не находили» (Мар.14:55)

История об отречении Петра (Мар.14:66-72), судя по всему хронологически должна следовать сразу за 54 стихом 14 главы. Во-первых, суд синедриона, как уже упоминалось выше, состоялся в доме Каиафы. Во-вторых, все события происходили с Петром во дворе дома Анны на Масличной горе, так как петушиный крик, заставивший Петра осознать, что он несколько раз отрёкся от Иисуса, является свидетельством того, что всё это происходило за пределами Иерусалима, поскольку закон запрещал держать домашнюю птицу в черте города. Пётр стоял, сокрушённый чувством вины, с тяжестью на сердце. И тут двери дворца открылись, и стражники провели Иисуса, которого они вели к Каиафе. Именно в этот момент Петр встретился с Иисусом глазами. Но мы еще вернемся к Петру, а сейчас последуем за Иисусом, которому предстояла встреча с синедрионом  в доме действующего первосвященника Каиафы. Процессуальные нормы синедриона изложены в одном из разделов Мишны. Официальным местом заседаний синедриона был не дом первосвященника, а зал Гаццит, в одном из дворов храма, и лишь то решение синедриона считалось действительным, которое было вынесено там. Если синедрион выносил смертный приговор, то он мог быть приведен в исполнение лишь после истечения одной ночи, то есть на другой день, с тем, чтобы суд имел возможность пересмотреть свое решение и помиловать осужденного. Очевидно, что в случае с Иисусом синедрион действовал со многими отступлениями от Закона, потому что его участники искали не правосудия, а лишь возможности предать Иисуса смерти. Это было преступлением! Здесь мы находим важный урок для себя, состоящий в том, что все наши дела и дела церкви мы должны решать на основе правосудия и истины, а не на основе наших вожделений и страстей. Казалось бы, это естественное правило, однако для многих людей соблюдение этого правила так нелегко дается!

«Петр издали следовал за Ним, даже внутрь двора первосвященникова; и сидел со служителями, и грелся у огня» (Мар.14:54)

Иоанн Зеведеев и его брат Иаков должны были быть хорошо знакомы слугам Анны, и вероятно много раз посещали его дворец, так как бывший первосвященник являлся дальним родственником их матери, Саломеи. Во внутренний двор дворца Анны было не так то просто попасть, как это может показаться, поэтому, вероятнее всего, Петр прошел туда вместе с Иоанном, который до конца оставался рядом с Иисусом, в то время как все остальные ученики прятались. Войдя во двор, Пётр присел возле  горящих углей, пытаясь согреться, ведь ночь была холодной. Греясь со слугами первосвященника, он, должно быть, чувствовал полную неуместность своего пребывания здесь, среди враждебного окружения. Едва ли можно сказать, что Петр думал о чем-либо в тот момент. Скорее всего, он находился в таком состоянии, когда ужасные мысли мечутся в сознании, беспорядочно сменяя одна другую и причиняя внутреннюю боль. Мог ли Петр изменить что-то в зримом мире, он уже попытался воспользоваться мечом, но это был для него печальный опыт. Он не понимал ход мыслей Иисуса, Который сначала говорил, чтобы они запаслись мечами, а потом Сам же остановил кровопролитие, когда Петр пытался защитить Его. Итак, его деятельная натура была сражена отсутствием цели, смысла и понимания происходящего, поэтому он просто сидел в оцепенении, поглядывая на окружающих. Существует мирская мудрость о том, что ошибается тот, кто действует. Но в духовном мире в таких случаях актуальна другая мудрость: ошибается тот, кто бездействует, ибо, когда вы ничего не можете поделать в зримом мире, вы всегда можете действовать в духе. Возьмите пример с Давида, который побеждал своих врагов в духе верой и молитвой, еще до того как выходил на сражение: «услышал Господь моление мое; Господь примет молитву мою. Да будут постыжены и жестоко поражены все враги мои; да возвратятся и постыдятся мгновенно» (Пс.6:10,11).