Рубрики
Лента Притчи

Ты ведь тоже человек

Ты ведь тоже человек


Пришел однажды к Несторию восточный правитель, чтобы узнать, как извести мух. Надоедливые насекомые настолько надоели правителю, что он не мог сосредоточиться на государственных делах. Несторий сказал: «Решение твоей проблемы есть. Тебе нужно найти такое место, где не будет людей, ведь там, где есть люди, всегда вьются мухи».

Правитель немедленно приказал седлать коней. Собрав нехитрый скарб и взяв несколько слуг, отправился он на поиски такого места, где совсем не будет людей. Целый день скакал отряд по пустыне, не давая коням отдыха. Но когда путники остановились, в это же самое мгновение на лошадь правителя уселась наглая муха.

Разгневанный он повернул коня и всю ночь мчался обратно к Несторию. Под утро он прибыл на место и закричал: «Но как это возможно? Ты ведь обещал, что там, где нет людей, не будет и этих тварей! Мы гнали лошадей весь день, вокруг не было ни души, откуда же взялось эти насекомые?» Несторий спокойно ответил: «О, великий, не гневайтесь. Вы ведь тоже человек».

Как часто нас выводят из себя — вещи, события, другие люди. Однако большая часть проблем возникает вследствие нашей человеческой природы. Ведь только человек умеет обижаться, завидовать, раздражаться, злиться и быть недовольным по мелочам.

Рубрики
Лента Притчи

Притча о прощении

Притча о прощении.

— Я не прощу, — сказала Она. – Я буду помнить.
— Прости, — попросил ее Ангел. – Прости, тебе же легче будет.
— Ни за что, — упрямо сжала губы Она. — Этого нельзя прощать. Никогда.
— Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил он.
— Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.
— Ты жаждешь сурового наказания?
— Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.
— Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем… — тихо сказал Ангел. — Это неизбежно.
— Да, я знаю.
— Тогда прости! Сними с себя груз. Ты ведь теперь далеко от своих обидчиков.
— Нет. Не могу. И не хочу. Нет им прощения.
— Хорошо, дело твое, — вздохнул Ангел. – Где ты намерена хранить свою обиду?
— Здесь и здесь, — прикоснулась к голове и сердцу Она.
— Пожалуйста, будь осторожна, — попросил Ангел. – Яд обид очень опасен. Он может оседать камнем и тянуть ко дну, а может породить пламя ярости, которая сжигает все живое.
— Это Камень Памяти и Благородная Ярость, — прервала его Она. – Они на моей стороне.

И обида поселилась там, где она и сказала – в голове и в сердце.

Она была молода и здорова, она строила свою жизнь, в ее жилах текла горячая кровь, а легкие жадно вдыхали воздух свободы. Она вышла замуж, родила детей, завела друзей. Иногда, конечно, она на них обижалась, но в основном прощала. Иногда сердилась и ссорилась, тогда прощали ее. В жизни было всякое, и о своей обиде она старалась не вспоминать.

Прошло много лет, прежде чем она снова услышала это ненавистное слово – «простить».

— Меня предал муж. С детьми постоянно трения. Деньги меня не любят. Что делать? – спросила она пожилого психолога.

Он внимательно выслушал, много уточнял, почему-то все время просил ее рассказывать про детство. Она сердилась и переводила разговор в настоящее время, но он снова возвращал ее в детские годы. Ей казалось, что он бродит по закоулкам ее памяти, стараясь рассмотреть, вытащить на свет ту давнюю обиду. Она этого не хотела, а потому сопротивлялась. Но он все равно узрел, дотошный этот дядька.

— Чиститься вам нужно, — подвел итог он. – Ваши обиды разрослись. На них налипли более поздние обиды, как полипы на коралловый риф. Этот риф стал препятствием на пути потоков жизненной энергии. От этого у вас и в личной жизни проблемы, и с финансами не ладится. У этого рифа острые края, они ранят вашу нежную душу. Внутри рифа поселились и запутались разные эмоции, они отравляют вашу кровь своими отходами жизнедеятельности, и этим привлекают все новых и новых поселенцев.

— Да, я тоже что-то такое чувствую, — кивнула женщина. – Время от времени нервная становлюсь, порой депрессия давит, а иногда всех просто убить хочется. Ладно, надо чиститься. А как?
— Простите ту первую, самую главную обиду, — посоветовал психолог. – Не будет фундамента – и риф рассыплется.
— Ни за что! – вскинулась женщина. – Это справедливая обида, ведь так оно все и было! Я имею право обижаться!
— Вы хотите быть правой или счастливой? – спросил психолог. Но женщина не стала отвечать, она просто встала и ушла, унося с собой свой коралловый риф.

Прошло еще сколько-то лет. Женщина снова сидела на приеме, теперь уже у врача. Врач рассматривал снимки, листал анализы, хмурился и жевал губы.

— Доктор, что же вы молчите? – не выдержала она.
— У вас есть родственники? – спросил врач.
— Родители умерли, с мужем в разводе, а дети есть, и внуки тоже. А зачем вам мои родственники?
— Видите ли, у вас опухоль. Вот здесь, — и доктор показал на снимке черепа, где у нее опухоль. – Судя по анализам, опухоль нехорошая. Это объясняет и ваши постоянные головные боли, и бессонницу, и быструю утомляемость. Самое плохое, что у новообразования есть тенденция к быстрому росту. Оно увеличивается, вот что плохо.
— И что, меня теперь на операцию? – спросила она, холодея от ужасных предчувствий.
— Да нет, — и доктор нахмурился еще больше. – Вот ваши кардиограммы за последний год. У вас очень слабое сердце. Такое впечатление, что оно зажато со всех сторон и не способно работать в полную мощь. Оно может не перенести операции. Поэтому сначала нужно подлечить сердце, а уж потом…

Он не договорил, а женщина поняла, что «потом» может не наступить никогда. Или сердце не выдержит, или опухоль задавит.

— Кстати, анализ крови у вас тоже не очень. Гемоглобин низкий, лейкоциты высокие… Я пропишу вам лекарства, — сказал доктор. – Но и вы должны себе помочь. Вам нужно привести организм в относительный порядок и заодно морально подготовиться к операции.
— А как?
— Положительные эмоции, теплые отношения, общение с родными. Влюбитесь, в конце концов. Полистайте альбом с фотографиями, вспомните счастливое детство.

Женщина только криво усмехнулась.

— Попробуйте всех простить, особенно родителей, — неожиданно посоветовал доктор. – Это очень облегчает душу. В моей практике были случаи, когда прощение творило чудеса.
— Да неужели? – иронически спросила женщина.
— Представьте себе. В медицине есть много вспомогательных инструментов. Качественный уход, например… Забота. Прощение тоже может стать лекарством, причем бесплатно и без рецепта.

Простить. Или умереть. Простить или умереть? Умереть, но не простить? Когда выбор становиться вопросом жизни и смерти, нужно только решить, в какую сторону ты смотришь.

Болела голова. Ныло сердце. «Где ты будешь хранить свою обиду?». «Здесь и здесь». Теперь там болело. Пожалуй, обида слишком разрослась, и ей захотелось большего. Ей вздумалось вытеснить свою хозяйку, завладеть всем телом. Глупая обида не понимала, что тело не выдержит, умрет.

Она вспомнила своих главных обидчиков – тех, из детства. Отца и мать, которые все время или работали, или ругались. Они не любили ее так, как она этого хотела. Не помогало ничего: ни пятерки и похвальные грамоты, ни выполнение их требований, ни протест и бунт. А потом они разошлись, и каждый завел новую семью, где ей места не оказалось. В шестнадцать лет ее отправили в техникум, в другой город, всучив ей билет, чемодан с вещами и три тысячи рублей на первое время, и все – с этого момента она стала самостоятельной и решила: «Не прощу!». Она носила эту обиду в себе всю жизнь, она поклялась, что обида вместе с ней и умрет, и похоже, что так оно и сбывается.

Но у нее были дети, были внуки, и вдовец Сергей Степаныч с работы, который пытался неумело за ней ухаживать, и умирать не хотелось. Ну правда вот – рано ей было умирать! «Надо простить, — решила она. – Хотя бы попробовать».

— Родители, я вас за все прощаю, — неуверенно сказала она. Слова прозвучали жалко и неубедительно. Тогда она взяла бумагу и карандаш и написала: Уважаемые родители! Дорогие родители! Я больше не сержусь. Я вас за все прощаю.

Во рту стало горько, сердце сжалось, а голова заболела еще больше. Но она, покрепче сжав ручку, упрямо, раз за разом, писала: «Я вас прощаю. Я вас прощаю». Никакого облегчения, только раздражение поднялось.

— Не так, — шепнул Ангел. – Река всегда течет в одну сторону. Они старшие, ты младшая. Они были прежде, ты потом. Не ты их породила, а они тебя. Они подарили тебе возможность появиться в этом мире. Будь же благодарной!
— Я благодарна, — произнесла женщина. – И я правда очень хочу их простить.
— Дети не имеют права судить своих родителей. Родителей не прощают. У них просят прощения.
— За что? – спросила она. – Разве я им сделала что-то плохое?
— Ты себе сделала что-то плохое. Зачем ты оставила в себе ту обиду? О чем у тебя болит голова? Какой камень ты носишь в груди? Что отравляет твою кровь? Почему твоя жизнь не течет полноводной рекой, а струится хилыми ручейками? Ты хочешь быть правой или здоровой?
— Неужели это все из-за обиды на родителей? Это она, что ли, так меня разрушила?
— Я предупреждал, — напомнил Ангел. – Ангелы всегда предупреждают: не копите, не носите, не травите себя обидами. Они гниют, смердят и отравляют все живое вокруг. Мы предупреждаем! Если человек делает выбор в пользу обиды, мы не вправе мешать. А если в пользу прощения – мы должны помочь.

— А я еще смогу сломать этот коралловый риф? Или уже поздно?
— Никогда не поздно попробовать, — мягко сказал Ангел.
— Но они ведь давно умерли! Не у кого теперь просить прощения, и как же быть?
— Ты проси. Они услышат. А может, не услышат. В конце концов, ты делаешь это не для них, а для себя.
— Дорогие родители, — начала она. – Простите меня, пожалуйста, если что не так… И вообще за все простите.

Она какое-то время говорила, потом замолчала и прислушалась к себе. Никаких чудес – сердце ноет, голова болит, и чувств особых нет, все как всегда.
— Я сама себе не верю, — призналась она. – Столько лет прошло…
— Попробуй по-другому, — посоветовал Ангел. – Стань снова ребенком.
— Как?
— Опустись на колени и обратись к ним, как в детстве: мама, папа.

Женщина чуть помедлила и опустилась на колени. Она сложила руки лодочкой, посмотрела вверх и произнесла: «Мама. Папа». А потом еще раз: «Мама, папа…». Глаза ее широко раскрылись и стали наполняться слезами. «Мама, папа… это я, ваша дочка… простите меня… простите меня!». Грудь ее сотрясли подступающие рыдания, а потом слезы хлынули бурным потоком. А она все повторяла и повторяла: «Простите меня. Пожалуйста, простите меня. Я не имела права вас судить. Мама, папа…».

Понадобилось немало времени, прежде чем потоки слез иссякли. Обессиленная, она сидела прямо на полу, привалившись к дивану.

— Как ты? – спросил Ангел.
— Не знаю. Не пойму. Кажется, я пустая, — ответила она.
— Повторяй это ежедневно сорок дней, — сказал Ангел. – Как курс лечения. Как химиотерапию. Или, если хочешь, вместо химиотерапии.
— Да. Да. Сорок дней. Я буду.

В груди что-то пульсировало, покалывало и перекатывалось горячими волнами. Может быть, это были обломки рифа. И впервые за долгое время совершенно, ну просто ни о чем, не болела голова.

27/02/2017 Автор:
Источник

Рубрики
Лента Притчи

Сокровищница на Небесах

Сокровищница на Небесах

Однажды к старцу Несторию пришел плотник из одной из соседних деревень. Он жаловался на соседа, который недоплатил ему за выполненную работу. «Когда мы договаривались, он спрашивал меня о цене, но я ответил ему, что он может заплатить мне по-братски, то есть по совести. И вот, за неделю работы он дал мне всего несколько серебряных монет! Любой другой плотник за эти деньги не согласился бы и щепку выстругать! Где же у этого человека совесть?» Старец Несторий долго смотрел куда-то вдаль. Потом взглянул на плотника и с улыбкой произнёс: «Отдай вопрос о совести твоего обидчика Господу и успокойся. А то, что ты недополучил от него здесь на земле, переведи в свою сокровищницу на Небесах. Ведь если здесь мы получим всё, что нам «причитается», то какую же награду тогда ждать нам в вечности?»

Рубрики
Лента Притчи

Два ручья

Два ручья

Однажды старец Несторий с учениками шли по делам служения в далекий от обители город. Дорога пролегала, через горы, леса и долины. В одном месте ученики увидели чистый с виду ручей и хотели напиться. Но Несторий остановил их. Он взял в руки ветку и принялся мутить воду в ручье. Дно ручья было илистым, и потому на поверхность тотчас поднялась черная муть, опавшие листья, разный мусор, черви и рачки. Некогда прозрачная вода приобрела отталкивающий вид. Несторий сказал: «Эта вода не пригодна для питья без кипячения. В тинистом дне кроется опасность для здоровья человека». Набрав воду выше по течению ручья, они развели огонь и приготовили душистый чай с травами.

Спустя некоторое время они увидели другой ручей. Здесь дно было каменистым, ветка, которой Несторий пытался взмутить воду, просто сломалась, а поток остался чист как и прежде. «Эту воду можно пить, она безопасна», — сказал Несторий, и путники с наслаждением утолили жажду, напившись прямо из ручья.

«Некоторые люди внешне кажутся добрыми и отзывчивыми, как чистый ручей. Но даже неосторожно сказанное тобой слово поднимает из души такого человека самомнение, мелочность, гордыню и старые обиды, подобно тине и мусору в лесном ручье. Из такого ручья не пейте, это может навредить вашему здоровью», — говорил старец Несторий.

А какое ваше сердце, что там на дне? Чистое ли оно, или там уже накопилась тина? Храните свое сердце для Бога и людей чистым, как родник в горах.

Рубрики
Лента Чтение

Признайтесь, что вам больно

Признайтесь, что вам больно

«Так бывало каждый год, когда ходила она в дом Господень; та огорчала ее, а эта плакала и не ела» (1Царств 1:7)

Нужна смелость, чтобы посмотреть в лицо своей надломленности, а не делать вид, что ее нет, говоря: «Ну и ладно, пусть теперь поживут без меня и насладятся своей самостоятельностью». Или: «Ничего страшного, я и без него обойдусь, таких как он сотни». Или, «Чего я буду переживать из-за её слов, я выше всего этого».

Каждый должен признаться, что боль есть и сказать Богу: «Да, мне больно, и я не собираюсь притворяться, что мне не больно, я ранен, внутри меня все плачет от боли. Да, это моя надломленность, и я переживаю ее чувствами, которые присущи мне, как уникальной личности». Вы вовсе не обязаны переживать свою боль так, как это делают другие люди. Чувствуя свою уникальность, каждый чувствует уникальную боль от своей надломленности.

Итак, у нас должно быть достаточно смелости, чтобы посмотреть в лицо своей надломленности и признаться в боли, которая приносит страдание.

Возможно, именно это имел в виду Иисус, когда говорил: «возьмите свой крест». Он не говорил, что нужно взять крест другого человека. И не имел в виду, что нужно сделать какой-то особый крест для себя. Он просто учит нас, чтобы мы встали перед своим крестом и признались, что этот крест наш.

Человек никогда не будет счастлив, и не будет способен радоваться, пока отвергает свою надломленность, говоря: «Все не так уж плохо, я достаточно силен, чтобы обходиться без всех этих несовершенных людей. Я могу запросто закрыть дверь в свою жизнь и никого не впускать в нее». Нет, нет, и нет! Посмотрите в лицо своей надломленности и не страшитесь заплатить цену за восстановление утраченных взаимоотношений. Поверьте, нам это по силам!