Последняя капля

Богат был халиф, но не радовали его ни бесчисленные сокровища, ни власть. Томительно тянулись однообразные, бесцельные дни. Советники пытались развлечь его рассказами о чудесах, таинственных событиях и невероятных приключениях, но взор халифа оставался рассеянным и холодным. Казалось, сама жизнь наскучила ему, и он не видел в ней никакого смысла.

Однажды из рассказа заезжего путешественника халиф узнал о старце, которому было открыто сокровенное. И загорелось сердце владыки желанием увидеть мудрейшего из мудрых и узнать, наконец, для чего человеку дана жизнь.

Предупредив приближённых о том, что ему на некоторое время нужно покинуть страну, халиф отправился в путь. С ним отправился и старый слуга, воспитавший и вырастивший его. Ночью караван тайно покинул Багдад.

Но Аравийская пустыня шутить не любит. Без проводника путники заблудились, а во время песчаной бури растеряли и караван, и поклажу. Когда они отыскали дорогу, у них остался всего один верблюд и немного воды в кожаном мешке.

Невыносимая жара и жажда свалили с ног старого слугу, и он потерял сознание. Страдал от зноя и халиф. Капля воды казалась ему дороже всех сокровищ! Халиф посмотрел на бурдюк. Там ещё есть несколько глотков драгоценной влаги. Сейчас он освежит свои запёкшиеся губы, увлажнит гортань, а потом упадёт в беспамятстве, как этот старик, который вот-вот перестанет дышать. Но внезапная мысль остановила его.

Халиф подумал о слуге, о жизни, которую тот целиком отдал ему. Этот несчастный, изнемогающий от жажды человек умирает в пустыне, выполняя волю своего господина. Халифу стало жаль беднягу и стыдно за то, что в течение долгих лет он не нашёл для старика ни доброго слова, ни улыбки. Теперь они оба умирают, и смерть уравняет их. Так неужели за всю свою многолетнюю службу старик не заслужил никакой благодарности? И чем можно отблагодарить того, кто уже ничего не сознаёт?

Халиф взял бурдюк и влил остатки целительной влаги в раскрытые губы умирающего. Вскоре слуга перестал метаться и забылся спокойным сном.

Глядя на умиротворённое лицо старика, халиф испытал несказанную радость. И радость эта пришла от того, что он впервые в жизни сумел позаботиться не о себе, а о другом человеке.

И тут полились потоки дождя. Слуга очнулся, и путники наполнили свои сосуды.

Придя в себя, старик сказал:

— Господин, мы можем продолжить путь.

Но халиф покачал головой:

— Нет. Мне уже не нужна встреча с мудрецом. Всевышний открыл мне смысл бытия.

Филиппийцам 2:4 Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других.

Самое ценное

Один человек в детстве был дружен со стариком–соседом. Но время шло, появился колледж и увлечения, затем работа и личная жизнь. Каждую минуту молодой мужчина был занят, и у него не было времени ни вспоминать о прошлом, ни даже побыть с близкими.

Однажды он узнал, что сосед умер – и неожиданно вспомнил: старик многому научил его, стараясь заменить мальчику погибшего отца. Ощутив свою вину, он приехал на похороны.

Вечером, после погребения, мужчина зашел в опустевший дом покойного. Всё было так, как и много лет назад. Вот только маленькая золотая коробочка, в которой, по словам старика, хранилась самая ценная для него вещь, исчезла со стола. Подумав, что ее забрал кто-то из немногочисленных родственников, мужчина покинул дом.

Однако через две недели он получил посылку. Увидев на ней имя соседа, мужчина вздрогнул и открыл коробку. Внутри лежала та самая золотая коробочка.

В ней оказались карманные золотые часы с гравировкой: «Спасибо за время, что проводил со мной».

И он понял, что самым ценным для старика было время, проведённое со своим маленьким другом. С тех пор мужчина старался как можно больше времени уделять жене и сыну.

Жизнь измеряется не количеством вдохов. Она измеряется временем, добрым вниманием и добрыми делами, которые мы отдали и сделали своим ближним.

Зонт

С утра зарядил мелкий дождь, и мой старый зонт, который скучал на вешалке, как будто обрадовался тому, что оказался нужен.
А люди на улицах были не рады. Они шли под своими зонтиками, хмурились и говорили озабоченно: ну вот, опять дождь!
И только один дедушка не хмурился. Хотя зонтика у него не было. Он шагал куда-то в стоптанных туфлях и почти насквозь промокшем пиджаке. Я догнал его на перекрёстке, у светофора. Подошёл, и встал рядом, чтобы укрыть зонтом от холодных капель.

«Вы совсем промокли, — сказал я ему. — Наверное, замёрзли?» А дедушка ответил, что теперь ему тепло.

«Твой зонт меня согрел», — улыбнулся он. И мне почудилось, что зонт и в самом деле грел.

Анна Покровская. Литературные эскизы. Услышано >>>