«Выйдя вскоре из синагоги, пришли в дом Симона и Андрея, с Иаковом и Иоанном. Теща же Симонова лежала в горячке; и тотчас говорят Ему о ней. Подойдя, Он поднял ее, взяв ее за руку; и горячка тотчас оставила ее, и она стала служить им» (Мар.1:29-31)
Когда служба в синагоге закончилась, Иисус пошел со Своими друзьями в гости к Симону и Андрею. Скорее всего, Иисус был приглашен на обед. По иудейскому обычаю, главная субботняя трапеза совершалась сразу после службы в синагоге, в шесть часов, то есть в 12 часов дня (день начинался в 6 часов утра, и время отсчитывалось от этого момента). Теща Симона была больна, родственники переживали из-за её болезни, и они сразу же, как только Иисус вошел в дом, рассказали Ему о больной. Давайте подумаем, почему они это сделали? Разве не потому, что они были свидетелями проявления силы и власти Иисуса? Чего они ожидали от Иисуса, когда рассказывали Ему о больной? Соболезнования? Того, что Он скажет им с грустью в глазах: «Ну, знаете, друзья, Бог посылает людям болезни, чтобы воспитывать их. Поэтому мы должны смиренно переносить страдания». Нет! Все это они уже слышали от людей, не имеющих ни силы, ни власти. Но Иисус был не таким. Впервые они встретили человека, который изгоняет демонов и исцеляет силой властного слова, и поэтому в данном случае, они не хотели от Иисуса ничего, кроме исцеления. И, обратите внимание, Иисус не стал им читать религиозные нотации, мол: «Бог лучше знает, что нам давать. Мы не знаем, может быть для нее лучше умереть сейчас, чтобы она не согрешила в последствии». Заметьте, Иисус ни разу никому не сказал ничего подобного. Нет, Он просто исцелял их. Почему же так много современных последователей Иисуса сильны именно нотациями, а не исцеляющей властью? Вы знаете честный ответ на этот вопрос? И еще один важный вопрос, на который необходимо ответить. Почему вы не говорите Иисусу о том, что вас волнует, тревожит, что вас расстраивает и отнимает мир в вашем сердце? Может быть, потому что вы не верите Ему, и представляете Его похожим на одного из тех христианских служителей, которые красноречиво оправдывают свое неверие, и потому бессильны?